Что может быть важнее справедливости?
-Важнее справедливости? Хотя бы — милость к падшим.
С.Н.Довлатов.

Мир идёт к гуманизму разными путями. Давно ли правота человека определялась лишь его физической силой? Меня поражает, что однажды человечество дошло до понимания, что каждый имеет право на оправдание, на защиту. И в этом смысле профессия адвоката — серьёзный прорыв. Судебная система несовершенна, как и человечество в целом. Но каждый (в идеале) человек получил право на защиту. Право быть не только невиновным, но и виновному быть оправданным. Даже если человек убил другого — было ли это запланированное убийство, или, может быть, это было убийство в состоянии аффекта, и убийца сам не рад тому, что натворил?

Знаменитый адвокат Ф.Н.Плевако имел собственный взгляд на адвокатские функции в судебной системе. Его задачей стала не столько справедливость, сколько разумное милосердие. Он старался если не оправдать подзащитного, то хотя бы облегчить его участь. Да, можно обвинить человека, наказать, отправить в тюрьму на положенный срок, и это будет справедливо. Но будет ли от этого польза? Раскается ли арестованный, осознает ли свою вину, поймёт ли, что так поступать не следует? Даже сейчас все мы наслышаны о ситуации, что многие отсидевшие в тюрьме возвращаются туда снова и снова. Помогла ли им справедливость приговора и исполненность наказания? Не похоже.

Я думаю, Плевако ставил своей задачей не бездумное оправдание всех и вся. Он старался разбудить милосердие — в присутствующих, в присяжных, в судействе. Наконец, в самом обвиняемом, который, конечно, бывал потрясён тем, что к нему относятся с пониманием. Люди, пришедшие на заседание с немым требованием: «распни!», смягчались. Через таких Служителей, как Плевако, люди учились относиться добрее к виноватым, они учились понимать других сердцем, а не рассудком.

А если оглянуться на нашу жизнь? Большинство из нас не совершило физического убийства, но как часто мы убивали словами? Как часто мы бывали и судьями, и прокурорами, и обвинителями, и как часто — адвокатами наших близких в их проступках перед нами? Как часто мы вспоминаем о милосердии и великодушии? А ведь мир давно ступил в эру гуманизма. Так почему в нашей повседневной жизни мы за ним не поспеваем?

Я думаю, нам всем стоит научиться быть немного адвокатами — такими, как Плевако. Иметь достаточно проницательный взгляд, чтобы суметь увидеть мотив человека, который обошёлся с нами не лучшим образом. И быть великодушными, чтобы не держать на него зла. За две тысячи лет пора бы научиться, наконец, разумному милосердию.

Анна Антипова

Завершился наш учебный семестр встречей в Клубе «Третий Луч». Начинаются летние каникулы и у всех пора отпусков, когда можно куда-нибудь поехать на экскурсию или в гости, или пожить на природе, погреться на солнышке, покупаться в удовольствие. Теперь соберемся мы уже только осенью, в октябре месяце. Но для тех, кто может участвовать — занятия по продолжаются на скайп-конференциях. А в этот раз, на клубной встрече мы обсуждали тему: «Трагизм неразрешенного конфликта». Как всегда, примером в наших исследованиях становится кто-либо из известных персонажей. В этот раз такой личностью стал Федор Никифорович Плевако (1842-1908г.г.), выдающийся адвокат, гениальный оратор, действительный статский советник. Он находился у истоков создания института адвокатуры и присяжных заседателей в России. Защищал от несправедливости богатых и бедных, выступал с речами в суде присяжных, добивался истины в самых запутанных и, казалось, совсем безнадежных делах. Наряду с профессией врача, призванного спасать, соучаствовать, помогать людям и по сути распутывать их сложные негативные причинно-следственные связи, так и профессия адвоката соответствует цели утверждения милосердия в сложных взаимоотношениях людей, но уже на поприще государственных судебных слушаний. Каждый человек, будь он убивец или казнокрад имеет право на защиту, на справедливость. И здесь профессия адвоката требует чрезвычайной внимательности, чувствительности, гибкости и незаурядного ума. Бывают случаи, когда завязывается сложная карма, когда человек совершает убийство в состоянии аффектации, т.е. «рука делает, а сознание не включается». Такой человек по своей натуре не является «убивцем» по сути. Очнувшись от свершенного, он находится в шоковом состоянии, глубоко переживая и раскаиваясь в содеянном. И в этой трагедии действенную помощь способен оказать адвокат. В подобных делах очень важно восстановить истину, понять мотивацию человека, его психосоматическое состояние, чтобы совсем его не уничтожить каторгой, т.е. приравнять к рядовому убийце, хладнокровно идущему убивать. Здесь адвокатская защита способна оказать помощь и восстановить справедливость, благодаря внутренним качествам личности адвоката: честности, порядочности, совестливости, порой имеющего способности актерского искусства. И именно таким человеком был Федор Никифорович Плевако. Его сила воздействовать на чувства присяжных и судей, умение «забалтывать», умение заставить их следовать за собой, вызывая слезы сострадания не только присяжных, но и судей оказывали позитивное магическое действо на результаты защиты подсудимого. Как, пример из его адвокатской практики, очередная трагедия: влюбленная молоденькая актриса и полностью растворившийся в ней молодой человек, готовый выполнить любое ее приказание, совершает убийство своей возлюбленной, по ее просьбе. Оба экзальтированные, часто прибывали в мечтах, иногда под наркотическим опьянением, мечтая вместе уйти из жизни, застрелиться. Мечта реализовалась. И когда молодой человек, не отдавая себе отчета в реальных действиях застрелил свою возлюбленную, а сам остался жить, не выполнив ее желания, то придя в себя, побежал сдаваться полиции. Федор Плевако, защищая его в суде, задал ему вопрос, почему же тот не застрелился, если обещал, на что молодой человек ответил, что «… она же этого не попросила», т.е была уже мертва, такой ответ шокировал всех. Разобравшись в сложнейшей психологической трагедии молодых людей, Плевако сумел своим талантом защитить молодого человека от каторги, тем самым спасти его от усугубления последствий его поступка с морально нравственной точки зрения, и с точки зрения государственного миропорядка. Но даже оправданный адвокатом подзащитный не освобождается от суда божьего. Все равно, так или иначе, ему придется распутывать завязанный узел негативной кармы. Но, по крайней мере, в этой жизни ему не сломали жизнь окончательно, а дали возможность исправить то, что можно, через возможность глубокого покаяния от содеянного и это, конечно же, проявление христианского милосердия.

Комментарий Игоря Клингера